Мне 28 лет, и сразу оговорюсь, что профессиональным челноком я не являюсь. Есть более-менее приличная работа с дышащим хроническим перегаром на ладан стареньким начальником отдела, перспективы, возможности роста и т.д. и т.п. Но тем не менее примерно раз в две недели, по пятницам, жена собирает мне сумку, и я к ночи отправляюсь в Польшу. То, что я там делаю, на языке барахолки называется закупом . Потом частным образом я экспортирую на рынки Брестской и Минской областей всю эту ширпотребовскую галиматью, от которой, по-моему, уже стонут отечественные прилавки.
О тонкостях и хитростях своей второй профессии распространяться не буду. Не в этом суть. Хотите хлебнуть подобного лиха - сделайте себе ваучер, спрячьте доллары, извините, в трусы, купите в Тересполе или Белостоке 20 детских колясок, а потом думайте, где и кому их толкнуть .
Короче, раннее субботнее утро середины февраля застало меня на железнодорожном вокзале в Варшаве. Тот, кто хотя бы раз спускался в подземные катакомбы варшавской привокзальной площади, местную обстановку, думаю, поймет. Длиннющие и монотонные, как жизнь архиерея Серафима, переходы, торговые закоулки-аппендиксы, вывески, плакаты, рекламные щиты и главное - масса народа. Даже в утренние часы людское движение здесь напоминает московский крестный ход перед переправой императора Наполеона через Березину.
Громыхая тележкой, я спустился по ступенькам в один из переходов. В этот момент меня обогнал какой-то парень.
- Извините, сколько времени? - спросил он как бы мимоходом.
Был бы я выспавшись, я бы сообразил, что интересуется временем этот подонок чисто на русском. Что в условиях льющейся, как поток, польскоговорящей толпы звучало достаточно странно.
- Семь, - сказал я. И добавил: - По местному.
Идиот! Есть же стандартные польские не вем (не знаю), не разумем (не понимаю)...
Все дальнейшее произошло весьма быстро. Уже на последних ступенях я был остановлен и зажат неким квинтетом, состоявшим из четырех парней и одной девушки. Девушка, отвлекая толпу, скоренько заиграла на гитаре. Ее коллега приставил к моей печени нож. В институтские годы я, признаться, занимался штангой, поэтому до сих пор считал, что мой вес в 83 кг при талии 86 см потенциальных обидчиков охладит чисто визуально. Не помогло. Девушка по-прежнему наяривала на гитаре, а парень, приставивший к моему животу нож, нагло потребовал деньги. Сволочь! В ситуации один на один его оловянный взгляд не стоил бы ничего. Отморозки. Так вас, кажется, называют. Вы, по большому счету, слишком эмоциональны, чтобы выиграть у тех, кто вас не боится. Но повторюсь: отморозков было четверо. Мимо нас, не обращая внимания на происходящее, стекала по лестничным ступеням толпа.
Второй из четверки прошелся по моим карманам. Нашел, гад. Всю пачку.
- Так, 10 долларов мы тебе оставляем, - молвил парень с ножом. - Чтоб до дому добрался. Остальное, извини, изымаем.
Я оглянулся на прохожих. Аборигены и их столичные гости по-прежнему не обращали на нас внимания.
- Матка Боска! - внутренне заорал я. - Поляки! Бог с ним, с Сусаниным, вы тоже были не правы! Но вспомните вторую мировую! Мы же вместе, в одном котелке... Под одной шинелью... Ура, товарищи!
Полицейских не было. Сами поляки внутреннего зова не слышали. Бандитский нож по-прежнему щекотал правое ребро.
- Ну че ты икаешь? - успокоенно протянул один из грабителей. - Зато до дому доедешь без происшествий. Леха тебе до границы расписку составит, мол, ценности и деньги изъяты заблаговременно.
- Спасибо, земляки, отоварили, - собрав остатки характера, произнес я. - Вас бы еще в один переход всех вместе собрать и гранатой туда противотанковой...
- А что же ты покупаешься как лох? Тебя же в Польше по-русски спросили? А ты по-русски и ответил.
...До дому-то я добрался. И, как выяснил впоследствии у знакомых, вляпался, по сути, в рядовую ситуацию. Дело в том, что отечественные бандформирования, дислоцирующиеся в Польше, грабят исключительно наших же граждан. Тронуть коренного поляка для них - табу. Польские полицейские за обобранного соотечественника оторвут уши. Мы же, российские и белорусские челноки , для местной Фемиды - никто.
Отсюда мораль: если на польском вокзале, рынке или пляже у вас спросят по-русски о том, как пройти в библиотеку, ответьте соответственно: Не вем, пся крев! Как показывает практика, от вас тут же отстанут.