1. Мечты сбываются…(турпоездка как средство борьбы с депрессией)

Мечта встать на горные лыжи, постоянно подогреваемая многочисленными катающимися знакомыми, родилась у меня давно. Со временем она росла, взрослела, но так и не находила своего воплощения, поскольку по московским ценам была не только нерентабельной, но даже убыточной. Впрочем, я давно замечала, что данное свойство довольно часто присуще различным мечтам, что иногда относит их к разряду несбыточных.
Но как-то, я на форуме компании «Туртранс-Вояж», от которой обычно путешествую по Европе (спасибо ей за выгодное вложение моих финансовых средств в течение предыдущих отпускных сезонов!) наткнулась на восторженные заметки туристов о прекрасно проведенном ими довольно приемлемом по ценам горнолыжном отдыхе в польских Татрах. Я поняла, что это шанс, и решила его использовать, забронировав себе путевку на новогодние праздники.
Прошедший год выдался для меня крайним неудачным, его символ – петух клевал по полной программе. Потери близких и прочие несчастия сыпались один за другим, и я с нетерпением ждала его окончания. В довершении всего судьба решила сделать еще один крутой вираж, видимо, чтобы добить меня окончательно, и объективные обстоятельства вынудили меня (и моих коллег) покинуть работу, на которой я честно трудилась в течение пяти лет с момента ее основания. Утрата любимого дела и стабильного дохода, позволявшего мне время от времени совершать мои вылазки за границу, выбили меня из привычной колеи.
Но сразу после этого тот же пресловутый петух, только жареный, не дав мне опомниться, клюнул меня в одно место, и я, не желая мириться со своей столь безрадостной долей, решилась на рискованное мероприятие по организации собственного бизнеса, куда уходили все силы и средства, пытаясь сорвать мою запланированную поездку. К Новому году я была настолько измотана и пребывала в столь скверном настроении, что до последнего момента сомневалась в правильности идеи по отправлению в тур в такой ситуации. Но я решила идти ва-банк!
Потом был поезд Москва – Брест, где мы в чудесной молодежной компании пили кипрское вино (купленное в московском супермаркете), шампанское (помнится еще что-то пили…) и украшали наше купе праздничной мишурой и дождиками. Затем – четырехчасовой отдых на белорусско-польской границе, где туристы со слезами на глазах расставались со своими мясо-молочными продуктами, ввоз которых на территорию Польши ныне запрещен. Боясь избиения со стороны туристических собратьев в случае обнаружения во втором дне чемодана тщательно закопанного контрабандного кусочка колбаски и в связи с этим обшаривания зелеными человечками всех потаенных карманов багажа и одежды пассажиров автобуса, туристы давились бутербродами или пытались выбросить упаковки сыра «Хохланд» в уже переполненные ими же урны. Смотрелись такие мусорные контейнеры с торчащими из них пластиками сыра весьма импозантно, и я впервые пожалела, что на границе нельзя фотографировать.
Моя депрессия стала сдавать свои позиции, как только наш туристический автобус, вопреки всему. все-таки въехал на территорию заснеженной Польши, переливающейся разноцветными огоньками многочисленных украшенных елок, ангелов и скульптур Девы Марии, встречающихся практически в каждом дворике.
Сразу поразил контраст с празднованием прошлого Нового года в бесснежной и в сравнении с этим сверкающим великолепием скудно украшенной Скандинавии (хотя погода накладывает свой отпечаток на восприятие!)
Экскурсию по Варшаве мы с моей подругой Вероникой, а также присоединившейся к нам Леной, благополучно променяли на прогулку к собору, где захоронено сердце Шопена. Правда, к искусственной заснеженной пальме, стоящей на одной из площадей города, и великолепно смотревшейся среди сугробов, мы добежать не успели и лицезрели ее лишь из окна автобуса.
После Варшавы наш транспорт взял курс на юг Польши. Вдоволь налюбовавшись украшением обжитой части этого молодого участника Европейского Союза, мы оказались на проселочной горной дороге в окружении утопающего в снегах елового леса, покачивающего нам вслед своими пушистыми белыми лапами, и к началу одиннадцатого часа вечера въехали в Закопане.
Городок встретил нас очень приветливо и празднично!
Первое впечатление было, что мы оказались среди декораций какой-нибудь зимней сказки Андерсена. Невысокие деревянные домики в так называемом «закопанском» стиле (хотя вряд ли кто-нибудь знает наверняка, что это за стиль такой!) были завалены снегом, на улицах стояли новогодние елки, сверкали фонари и гирлянды разноцветных огоньков, призывно манили витрины многочисленных уютных кафе, по улицам проезжали повозки, запряженные коренастыми мохнатыми лошадками. Создавалось впечатление, что из-за угла вот-вот вылетит повозка Снежной королевы, к которой уже прицепил свои санки озорник Кай.
Гостиница со стоящими в холле елками, предлагающая бесплатные развлечения в виде пинг-понга, американского пула и мини-гольфа, на ночь глядя накормила нас вкусным ужином, представившим нам один из видов традиционных польских супов, на которые я «подсела» на все время пребывания в Польше.
Вдохновившись таким успешным началом, в этот же день (точнее ночь), мы отправились гулять по наиболее украшенной центральной улице Закопане, недалеко от которой мы жили – Крупувки. Эту прогулку мы потом практиковали ежедневно.
По дороге мы попытались позвонить мне домой по американской карточке Вероники. Для этого нужно было по ней сначала позвонить в Америку, а потом уже через код нужному абоненту. Но автомат звонить в США категорически отказывался (наверное, у него были на этот счет какие-то свои предубеждения) и все время выплевывал нашу карточку. Обмануть его не удалось, и пришлось мучить ночным звонком в Москву рецепционистку нашего отеля.

2. Среди заснеженных вершин Закопане

Утро встретило нас великолепным видом открывающейся с балкона нашего номера горной цепи заснеженных вершин, одна из которых была увенчана массивным крестом. Над ними потихоньку вставало солнышко, освещая своими лучами домики, разбросанные в расстилающейся у подножия гор долине.
Надо сказать, что будучи по натуре «совой» и человеком сугубо ночным, здесь я впервые полюбила рассветы и прочувствовала все великолепие просыпающейся природы в горах.
После завтрака туристы наперегонки рванули за арендой горнолыжного снаряжения.
Рассудив, что на горах с лыжами будет ажиотаж, мы решили сделать это в городе, и жестоко ошиблись. Едва открывшиеся в 9 утра прокаты уже стояли без нужного обмундирования, либо с лыжами или ботинками неподходящего размера. Лишь в одной из подобных контор нам удалось обнаружить горные лыжи времен их первого изобретения (как нам потом дал понять инструктор). От желания поскорее начать кататься, а не проводить маркетинг лыж в Закопане, мы арендовали их за 20 злот до вечера, рассудив, что продлим аренду, если за день нам не попадется ничего лучше.
Через рынок с деревянными лавками, где можно было купить всё: от копченого козьего, коровьего, овечьего (и какой там еще бывает…) сыра, одежды, горнолыжного снаряжения, деревянных поделок и прочих сувениров до больших, лохматых, мерзнущих в корзинах щенков, а также овечьих шкур, мы отправились на Губалувку.
Сине-желтый вагончик фуникулера доставил нас наверх, где возле одной из зеленых «новичковых» трасс мы арендовали на троих инструктора… одного. В ожидании времени обучения мы решили попробовать освоить горные лыжи сами под руководством Ани, которая на них уже однажды стояла в Подмосковье. Сноубордистка Вероника, притащившая с собой в Польшу «доску», в первый день тоже решила обучаться с нами горнолыжному мастерству и поэтому в данном случае, как и я, попала в разряд обучаемых «чайников». Довольно быстро с помощью Ани мы освоили поездки «плугом» и торможение, и принялись за отработку поворотов. Поэтому, когда время занятия с инструктором подошло, мы смогли смело заявить, что мы уже люди бывалые и довольно давно (почти целый час!..) катаемся. Наш учитель Марек показал нам несколько типовых упражнений, половину из которых мы уже изучили с Аней, и я, понимая, что за час нужно успеть узнать довольно много, стала мучить его вопросами: как останавливаться на скорости? быстро поворачивать? правильно (и желательно не больно) падать? Надо сказать, что даже при том, что добрая половина нашего часового занятия ушла на стояние внизу горы и наблюдение за тем, как катаются другие, а Марек болтает с друзьями-инструкторами в ожидании очереди на бугельный подъемник, часа занятия с инструктором вполне хватило. Далее нужно было лишь отрабатывать и закреплять показанные горнолыжные движения, чем мы и занимались все следующее время.
Вообще же, мой совет: если есть время и возможность лучше брать инструктора на более длинной горке и где очередь на подъемник поменьше. На мой взгляд, для этого вполне подходит вечер на трассе у основания Поляны Шимашкова.
Вскоре наша «зеленая» горка нам надоела, поскольку быстро заканчивалась, к тому же, большой ямой, которую приходилось аккуратно объезжать по краешку, рискуя вылететь за ограждение, как это периодически нам демонстрировали другие горнолыжники.
На соседней горке аналогичной цветовой гаммы нам также показалось скучновато. По дороге к ней мы встретили Сашу из нашей группы, который вслед за Мареком посоветовал нам пойти кататься на Котельницу, где горка была покруче, подлиннее и являлась переходным этапом к освоению трасс другого, более солидного цвета.
Однако пока мы доковыляли до нее в огромных тяжелых лыжных кандалах, по дороге испив по стаканчику глинтвейна, отчего зимняя погода стала вдруг теплее, Котельницу окутал плотный туман, в связи с чем остановились подъемники. В душе посочувствовав лыжникам, оказавшимся в столь непростой ситуации внизу горы, и порадовавшись, что сами избежали этой участи, мы отправились обратно.
К сожалению, положение «чайников» в Закопане сильно осложняет отсутствие информации о категориях трасс и месте их расположения. Нам не удалось найти ни буклетов об этом, ни каких-либо схем или карт, поэтому труднопроходимость трассы приходилось определять исключительно на глаз.
В связи с этим нам показалась не очень сложной трасса, идущая вниз с Губалувки, параллельно основной, и мы решили с нее сползти. Разумеется, трасса оказалась для нас крутоватой, и мы на ней хорошенько попадали. Причем я влетела прямо в ограду дорожки бугельного подъемника, и довольно долго собирала по всей горе разлетевшиеся в разные стороны палки. Я решила, что мне так спускаться рановато и поэтому проехала вниз до ближайшего подъемника. Желающие экстрима Вероника с Аней решили ехать до подножия, проигнорировав сообщение нашего гида Аллы, что данная трасса считается «синей» с «красными» узкими и крутыми участками.
Я спустилась как цивилизованный «человек прямоходящий» (а не криво падающий) на фуникулере и принялась осматривать ассортимент ближайших торговых лавок в ожидании горнолыжниц. Когда мне это надоело и все мыслимые сроки спуска даже с пика Коммунизма уже прошли, я позвонила девчатам и услышала обнадеживающий ответ, что они «смело» спускаются по «красному» участку трассы, правда, не на лыжах… а с лыжами, и будут только минут через двадцать.
Каково было наше удивление, когда на следующий день мы увидели табличку, в соответствии с которой осваиваемая моими подружками накануне «сине-красная» (т.е. фиолетовая, если я хоть немного разбираюсь в живописи) трасса была вообще «замкнута», вероятно, в связи с тем, что некоторые ее части, по словам девчат, представляли собой участки земли и травы, весьма сложные для объезда.
На свой страх и риск наши доисторические лыжи мы все же решили сдать, надеясь в оставшиеся полчаса до ужина отыскать что-то более приличное.
К счастью, в первом же попавшемся прокате оказались подходящие нам лыжи, получше и поновее (по крайней мере, выпущенные уже явно после ледникового периода) предыдущих. Стоили соответственно они немного подороже – по 30 злот в день. Обрадовавшись, мы с Аней арендовали их сразу на все последующие четверо суток катания. Вероника же решила со следующего дня мучить свой сноуборд, хотя спуски на лыжах (особенно, видимо, с Губалувки! ?) ей тоже очень понравились.
После ужина мы отправились на каток, который представлял собой маленький стадион-коробку, с катающимися по кругу конькобежцами. Лед был, конечно, получше, чем на московском катке на Петровке, но вот коньки абсолютно неандертальские, разваливающиеся, неподходящих размеров, с рваными завязками. К тому же, обувь нужно было оставлять на скамейках на улице, где она очень замерзала, и могла в любой момент уйти, не дождавшись своего хозяина. В общем, мы даже часа не прокатались, и отправились гулять по Крупувки, в конце которой осмотрели (правда, только снаружи) огромный каменный собор. Темный, под звездным небом и луной, в окружении высоких массивных елей, он выглядел как-то особенно зловеще, и меня не покидало ощущение пребывания в страшной сказке у ворот замка какого-нибудь не очень доброго волшебника. Рядом с собором мы обнаружили светящийся деревянный домик с фигурками, изображавшими рождественскую сценку с младенцем в люльке среди сена и ослов.
Собственно, к собору мы направились не совсем из культурно-исторического интереса, а чтобы встретиться с моей давней подругой по переписке в сети Интернет Мариной, разделявшей две моих главных жизненных страсти – к путешествиям и авторской песне. Она отправилась в Закопане с друзьями от своей любимой автобусной турфирмы. Мы же остались верными своей, и так наши пути разошлись. Сошлись же они теперь как раз неподалеку от собора в кафе «Pstrag Gorski», где Марина со своим окружением праздновала наступающее Рождество национальными польскими блюдами чрезвычайно огромных размеров.
Мы же не так давно насытились плановым ужином и поэтому довольствовались лишь горячими напитками.
Закончили мы рождественский вечер распитием знаменитого польского пива «Живец» в нашем номере отеля.

3. О том, как мы заболели горными лыжами
или Стоп, наркотик!

Краски лёгкие наискосок
Моего добровольного плена -
Твоё солнце запомнит висок,
Твои склоны запомнит колено,
Твою силу подхватит мой шаг,
Твоё мужество - руки и плечи,
Твоё небо запомнит душа
Светлым домом по имени Вечность.

Михаил Калинкин, «Лыжный рай»

Утром, организованно, на автобусе мы отправились на Поляну Шимашкова покататься, по «сине-зеленой» (по словам нашего гида) горке у подножия главной, довольно крутоватой для нас трассы, где каталась более опытная (безумная) в горнолыжном плане часть нашей группы.
Вскоре нам эта горка надоела, да и раздражала очередь на подъемник, хотя он на этот раз был кресельный и вмещал сразу аж четырех человек. Но субботний день сделал свое дело, и очередь росла также быстро, как сорняки на огороде дачи моих родителей.
Поэтому мы решили подняться на вершину горы, откуда в связи с опасением ее покорения, отправиться по верху на Губалувку, чтобы покататься на Котельнице, что не удалось сделать накануне.
Очередь на кресельный подъемник на вершину была еще больше, но один только захватывающий полет над заснеженными елочками стоил того.
Наверху, мы с Аней съехали с располагавшейся там трассы опять же цвета крокодила Гены, но, не впечатлившись, решили держать курс на Губалувку.
Однако, оценив реальное расстояние до Котельницы и тяжесть оков горнолыжных ботинок, в которых мы передвигались по горам исключительно как робот Вертер из известного детского фильма, решили поймать лошадь. Она оказалась меркантильной и заломила нам 60 злот за поездку. Но удовольствия мы получили вполне соразмерно.
На Котельнице горка была, конечно, тоже «новичковой», но километровой, с узкими местами, а также с участками различных наклонов и трамплинами, где можно было развить скорость и отрабатывать технику катания. В общем, несмотря на то, что при первом же спуске я въехала в елочки, разбросав свои части тела по соседним сугробам, трасса мне очень понравилась.
Однако, повинуясь зову Вероники, которая издевалась над сноубордом на бугельном подъемнике в извращенной форме (ну, неудобно это, действительно!), мы решили вернуться на Поляну Шимашкова, где в оставшееся время покататься с трассы, которую мы освоили утром, и уехать в отель к ужину организованно, как белые люди, на нашем автобусе.
До этого мы посетили кафе, где, попивая глинтвейн и заедая его потрясающе сладкой вареной кукурузой чернобыльских размеров, обозревали изЮмительный вид на гряду польских Татр в красном закате. Подобное окончание спортивного дня стало для нас в последующие дни таким же традиционным, как вечерние прогулки по Крупувки.
Кстати, некоторые члены нашей группы, так и не вставшие на лыжи, или довольствовавшиеся, в отличие от нас – маньяков, одним-двумя часами катания в день, все оставшееся время проводили в прогулках по горам, наслаждаясь пребыванием в кафе и осмотром открывающихся сверху живописных панорам, посещением сувенирных лавок, и вполне были удовлетворены этим.
Лошадь в обратную дорогу на Поляну Шимашкова оказалась дешевле предыдущей аж на 20 злот. По приезду на гору мы попали в перерыв, во время которого ее склоны активно обрабатывали ратраками, а горнолыжники и сноубордисты терпеливо ждали наверху, чтобы съехать вниз сразу за ними по ровной, обновленной поверхности. Вероника тоже решила спуститься на сноуборде, а мы с Аней отправились вниз на кресельном подъемнике. Я опять получила море удовольствия, паря над трассой, обрамленной живописным лесом.
Спуск Веронике понравился, и совершила она его довольно быстро. Внизу мы еще немного покатались на нашей учебной горке, и отправились на ужин.
Конечно, с непривычки болели все составные части тела: от ног до шеи (как тебя зовут, девочка? Гематома!), но, как ни странно, желание кататься от этого не проходило. И душа на пару с сердцем (оставив где-то по пути мозг), вновь рвались к вершинам!
Очередной лыжный день мы завершили в том же кафе у собора, где Марина накануне нахваливала нам национальный польский суп журек, который здесь, по ее словам, подавали в горбушках черного хлеба в виде горшочка. К сожалению, наши горшочки с журеком были не хлебными, хотя мы, не желая мириться с этим, настойчиво пытались их укусить! Суп был вкусный, с копчеными колбасками и яйцом, но слишком жирный для меня. Поэтому пародию на него, которую нам давали в отеле, я полюбила больше.
Следующий день у нашего автобуса был выходной (наверное, по местному Трудовому автобусному кодексу), но Алла пообещала уговорить отдохнувший автобус вечером после ужина вывезти страждущих покататься на Поляну Шимашкова. Туристический народ, пользуясь случаем, активно делал шоппинг, закупал сувениры, или отмокал в бассейнах и валялся в саунах окрестных отелей. Мы же упорно поехали кататься на Котельницу.
Однако уже к обеду воскресенье дало о себе знать, и изображение «живых» статуй, которым никто не кидает денег, в очереди на подъемник от 20 до 40 минут, стало нас так напрягать, что мы, скрипя сердцем, вернулись в отель.
Для наслаждения различными джакузями и ваннами Алла рекомендовала нам отель «Бельведер», а также расположенный поближе к нашему местообитанию, более скромный в части масштабов водных развлечений – «Черный поток».
«Бельведер» был более понтовым и раскрученным, и соответственно существовал риск того, что из-за огромного количества посещавшего его народа, пришельцам со стороны мест может не хватить. Поэтому Вероника с Аней сразу отправились в «Черный поток» и не ошиблись с выбором, поскольку пребывали там практически в одиночестве.
Я же, не испытывая страсти к теплой хлорированной воде, предпочитая ей естественные водоемы (но чуть в более теплое время года), осталась спать в отеле. После ужина Аня уговорила Веронику отправиться на Поляну Шимашкова для обучения ее катанию на сноуборде. Я же, рассудив, что третий замерзающий на горе – лишний (хотя, чтобы меня прикрепили к «доске» нижней частью тела и спустили с горы, мне тоже хотелось), уложила свое разбитое лыжами и еще не до конца выздоровевшее с момента приезда из Москвы существо дремать дальше.
Девчата вернулись довольные: Аня – катанием, а Вероника – наблюдением за этим. Воскресный вечер мы решили завершить распитием горячего шоколада с гофрами в вишневом варенье и взбитых сливках, вспоминая наши поездки, сопровождаемые поеданием последних, по фьордам в Норвегии.
Вернувшись в отель, мы с удивлением обнаружили пустовавшие столы американского пула и пинг-понга, в которые и поиграли следующие полтора часа.

4. Подъем на Каспровы Верх и другие приключения на холоде

Ранним утром нас повезли на Каспровы Верх, опытных лыжников и сноубордистов – для катания, а других – для завидования последним и осмотра открывающейся оттуда панорамы гор.
Автобус довез нас до Татранского национального парка, откуда к подножию горы мы добирались на маршрутке (автобусам туда въезд запрещен, ну, надо же как-то поддерживать водителей маршруток). Интересно, что в Закопане маршрутки оборудованы сзади специальной стоечкой для складывания лыж и сноубордов.
Дальше началась самое неприятное – двухчасовое стояние на холоде в длинной очереди в кассу за билетом на подъемник. День, как назло, выдался достаточно морозным. При этом возможность отойти погреться и испить чая в соседнем кафе была только в начале стояния. Дальше очередь обрамлялась с двух сторон сеткой, и протиснуться туда было сложно. Странно, что за все время пребывания в очереди нам не удалось ни разу увидеть предприимчивых бабушек, предлагающих стоящим горячие пирожки или напитки, аккуратно кидая их через верх загородки или с помощью подручных средств прорезая для этого в ней соответствующие окошки.
При отсутствии подобной поддержки со стороны местного населения, некоторые из группы вскоре замерзли и оставили попытку взобраться на гору. Мы же стояли как стойкие оловянные солдатики (как когда-то в детстве, зимой, в мавзолей Великого вождя), повторяя себе под нос «Но пасаран! Победа будет за нами!», в душе и где-то еще глубже мечтая о чашечке глинтвейна наверху.
Над нами проплывали (правда, довольно редко и довольно медленно!) сверкающие на солнце вагончики со счастливыми замерзшими пассажирами. Мимо нас, по второму коридору к кассе проходили заранее забронировавшиеся «блатные» группы туристов и мы им очень завидовали. Нашему гиду этого сделать почему-то не удалось. По ее словам, в бронировании билетов было отказано в связи с большим количеством посетителей, что очень огорчало.
Некоторые туристы, на следующий день посещавшие Каспровы Верх, нам потом рассказывали, что очень рано утром и после обеда народу на подъем там значительно меньше.
Итак, через пару часов медленного подползания к зданию кассы наш вагончик, наконец, тоже взмыл над еловым лесом и понес нас к вершинам гор с одной пересадкой по пути. Девчата не уставали фотографировать и истратили по паре пленок на одни только виды заснеженных елочек, по их глубокому убеждению, разительно отличающихся друг от друга. На каждом этапе поездки открывалась все более красивая панорама гор, и мы не пожалели о нашей настойчивости подняться сюда.
Оказавшись наверху, мы сначала восхитились почти отвесными склонами, где внизу рассекали по трассе маленькие фигурки камикадзе. Потом мы помахали сверху Веронике, решившей спуститься на сноуборде, и пошли оттаивать с помощью глинтвейна и горячей пиццы в уютное кафе с деревянными перекрытиями и черно-белыми фотографиями лыжников, но самыми «дикими» ценами, которые нам только приходилось видеть в Закопане.
Спустившись вниз на тех же сверкающих вагончиках, мы загрузились в маршрутку и поехали к нашему автобусу (по крайней мере, мы так думали). Но, к сожалению, проскочили нашу стоянку и опомнились лишь, когда въехали в центр города. К счастью, водитель маршрутки понял, что сам лопухнулся, не предупредив о месте выхода, развернулся и отвез нас к стоянке. Там меня и Аню уже ожидала Вероника, а присоединившуюся к нам на горе Юлю Саша, которые, несмотря на все их попытки, так и не смогли сдержать порыв автобуса смыться всего за несколько минут до нашего приезда.
Теперь, впятером мы поймали такси и рванули догонять наш автобус на Поляну Шимашкова. Обнаружив его в попытке уехать со стоянки, мы, еще не покинув такси, стали так яростно махать руками и кричать, что нашему водителю Янушу ничего не оставалось делать, как вернуть нам наше горнолыжное снаряжение из автобуса. Затем мы вновь (что вошло у нас уже в расточительную привычку) поймали такси до Губалувки, чтобы успеть там покататься.
Дело в том, что трассы там закрываются довольно рано, и по большей части не освещены, в отличие от Поляны Шимашкова, работающей допоздна.
В этот раз мы катались на лыжах вплоть до закрытия подъемников на Котельнице в пять часов вечера, пока темное небо не пришло на смену багряно красному закату.
Хотя впереди был еще целый день катания, мы с Аней решили, пусть и с потерей денег за еще день оплаченной аренды, сдать наши старомодные лыжи и взять современные и красивые в прокате на Губалувке, которые хвалила накатавшаяся на них в тот день Вероника.
Вечером, после ужина мы опять уговорили любезную Веронику отправиться на Поляну Шимашкова для нашего обучения катанию на сноуборде. В принципе, мне понравилось, хотя этот вид спорта показался мне физически тяжелее горнолыжного, и поначалу спуски у меня получались лишь вкупе с постоянным торможением. Но падения на сноуборде были более приятными (хотя сидела я следующие дни с трудом), чем на лыжах, и я вдоволь навалялась в сугробах, вспоминая детство.
Потом я сменила Аню в фотографировании обучения падениям с горы на «доске», а она заняла мое место на ней. После Вероникиных уроков мы неожиданно встретились с нашим гидом Аллой, катающейся со своим сыном-сноубордистом, и все вместе отправились в отель (на такси, конечно).
Спортивных развлечений и физических нагрузок в этот день Ане показалось мало и она после катания направилась на дискотеку в ресторан Морске Око на Курупувке. О дальнейшем история умалчивает…

5. Успеть всё!

Так, незаметно наш замечательный отдых в Закопане подошел к концу. Причем мне казалось, что я нахожусь здесь не пятый день, а, как минимум, уже две недели, настолько был полон событиями наш отпуск. Итак, в последний день катания мы взяли на прокат хорошие лыжи по 50 злот на Губалувке и поковыляли в сторону Котельницы.
Тут меня неожиданно сильно подвело колено, которое стреляло, болело и не давало нормально кататься. Видимо, я накануне сильно перенапрягла или растянула его при освоении сноуборда, а может, сказывалось физическое перенапряжение всех предыдущих дней активного занятия спортом. В итоге, на некоторое время я была вынуждена сделаться так называемым горнопляжником. Для тех, кто не в курсе, это такие люди, которые загорают в шезлонгах на горах под солнцем. Мы еще первое время долго гадали, где же они прячут свои лыжи?
Так вот, первые два часа катания после каждого спуска я была вынуждена отдыхать на скамеечке на вершине, потягивая из трубочки горячее пиво с соком (точнее с малиновым сиропом).
Но в итоге раз двадцать с горы я все-таки съехала. А мои подружки – еще больше.
Поскольку бугельные подъемники на Котельнице рассчитаны на двоих, там есть потрясающие возможности для знакомств (не поймите привратно!), в том числе, и, прежде всего, с иностранцами.
Основные катающиеся в Закопане – поляки, русские, белорусы и украинцы. В общем-то, все братья славяне, поэтому язык понять довольно легко. Хотя встречались и немцы.
Однажды на подъемнике я спросила у товарища из Запорожья, почему он в своих Карпатах не катается (хотя, он такой же вопрос мог задать и мне: почему я не катаюсь, например, на своем Урале или Кавказе)? И получила ответ, что помимо плохого сервиса и дорогой стоимости такого времяпрепровождения, запорожцев там очень не любят, и поэтому нет никакого удовольствия от отдыха. «Может, здесь обслуживающий персонал на меня тоже матерится, – говорил мой попутчик, – только я этого не понимаю, и мое хорошее настроение при этом не портится».
Кстати, мое прошлое общение с поляками свидетельствовало о не слишком положительном отношении к русским, особенно в туристически раскрученных местах, и я ехала в Закопане с некоторой опаской. Но гид предупредила нас, что в Закопане живут не совсем поляки, а их горные представители – гуральцы, основное занятие которых скотоводство и обслуживание туристов ?. И вроде как у них предубеждения к русским нет.
Вообще, я давно заметила, что в Польше русский язык не понимают только намеренно, когда в этом есть хоть какая-то выгода.
Многие же понимали, но по-русски говорили очень плохо. Так, я поднималась с одним поляком на бугеле, и мы с большим трудом объяснялись. Отвечая на традиционный вопрос, где я живу в России, на слово «Москва», он вдруг на чисто русском ответил «П…ц». Но объяснить сию точку зрения не смог.
После того, как Котельница нам надоела, Аня и Вероника решили съехать со все еще закрытой (но не для русских отчаянных девушек!) трассы Губалувки, а я, опасаясь, что из-за своего колена донизу вряд ли доеду, довольствовалась ее верхним участком, на котором мы попадали еще в первый день катания.
В этот раз без падения тоже не обошлось, но случилось это уже в самом конце горки, и проходимость трассы показалась мне теперь более легкой, чем это было четыре дня назад. Не хватало еще пары дней катания, чтобы можно было попробовать съехать и с Губалувки, и с Поляны Шимашкова.
От покорения этих трасс меня останавливал не только малый опыт катания, не до конца отработанная техника поворотов и торможения, физическая усталость четырехдневного выхода на горы без отдыха, но и возможность быть сбитой на крутых трассах сумасшедшими лыжниками и сноубордистами, что они не раз демонстрировали мне даже на более пологих горках… Вообще, у меня в словарном багаже еще множество подобных доводов и отговорок. Хотя… да просто боязно мне пока было с высоких трасс кататься. Вот и весь сказ!
А еще нам не хватило времени на то, чтобы отправиться в долину Татранского национального парка. Маршрут туда занимает почти целый день и может быть совершен как пешим способом, так и на беговых лыжах, выдаваемых в прокате. Зимой там есть широкие возможности для осмотра замерзших водопадов, не менее замерзших оленей и пещер. Правда, побывавшие там туристы рассказывали, что пещеры были закрыты, но им все равно понравилось.
Я уж не говорю про время на посещение Соляных копий Велички или Освенцима (в средней школе, где я проучилась 10 лет, есть единственный в России музей Освенцима, потому я очень хотела туда съездить), объявление об экскурсиях в которые висели в нашем отеле. В общем, хорошо бы провести в Закопане не пять дней, а хотя бы семь-десять.
У Ани с Вероникой спуск с большой трассы Губалувки тоже прошел гораздо успешнее, им только пришлось в одном месте перейти без лыж участок с землей и камнями, из-за чего трасса. собственно, и была закрыта.
После сдачи лыж, мы отправились бродить по рынку в целях закупки сувениров. Я какой уже раз безуспешно пыталась найти какой-нибудь буклет по Закопане с цветным обозначением трасс на различных горках, типа того, который видела в первый день турпоездки у нашего гида, и теперь переживала, что не поинтересовалась видом издания.
После ужина мы с Вероникой решили прокатиться в капсуле-имитаторе на главной площади Крупувки рядом с огромным экстремальным аттракционом, где камикадзе катали вниз головами на большой высоте.
Нам включили какой-то дурацкий анимационный фильм с полетами на американских горках, который нас абсолютно не вдохновил. Прикол капсулы заключался в том, что динамики разносили по площади все комментарии из ее чрева. Пользуясь случаем, мы не преминули на всю Круповку передать приветы домой! Поэтому еще неизвестно, кто получил больше удовольствия от аттракциона: мы с Вероникой, или ожидавшая нас Аня, умирающая со смеху, слушая наш треп.
А еще мы прогулялись по улице Пилсудского, на которой стоял наш отель, в сторону, противоположную Крупувки, и обнаружили там очень красивые ночные пейзажи лесных полян, а также освещаемую с работающими подъемниками учебную трассу, довольно пологую, но с большим количеством трамплинов по одной ее стороне.
Уезжать страшно не хотелось. Конечно, это обычное состояние после хорошо проведенного отпуска. Но сейчас оно напоминало мне наше прощание с морем в Испании в последний день отдыха в Ллорете, лучшем моем туре из всех уже состоявшихся, когда почти со слезами на глазах хотелось продлить отдых еще хотя бы на сутки.
И главное, теперь мы все заболели горными лыжами, и думали о том, как бы приобрести их в Москве, а также еще раз приехать покататься сюда в следующем году.

6. Возвращение

Возвращаюсь, возвращаюсь, –
Не могу к вам не вернуться,
Не прощаюсь, не прощаюсь,
Уезжая всякий раз…

Николай Старченков, «Возвращаюсь»

А на утро был ранний подъем и целый день переезда по Польше с остановкой на экскурсионный осмотр Кракова, который своими соборами и площадями почему-то жутко напомнил мне Прагу.
Несмотря на интересный рассказ местного гида Ирены, холодное утро заставляло думать не об истории города, а о кружечке глинтвейна за 4 злоты в теплом кафе, которое обещала показать Ирена в конце полуторачасовой экскурсии в качестве награды для самых морозоустойчивых. Поэтому часть группы во время экскурсии нетерпеливо поглядывала на часы.
Как и в любом старинном городе, про Краков ходит множество легенд. Дабы не утомлять уважаемых читателей, расскажу лишь парочку для затравки.
Первая из них и самая главная связана с национальным героем Кракова – драконом! Для тех, кто не согласен с сим утверждением про «героя» предлагаю задуматься: почему же тогда его железная фигура с вырывающимся периодически из пасти пламенем украшает площадь перед Вавельским холмом?
Итак, давным-давно поселился некий дракон в пещере неподалеку от Кракова, который в то время еще собственно не был Краковым, да и городом его, вероятно, назвать было сложно. Сначала питалось животное скотом, а когда тот был весь съеден, перешло на местных жителей. Тут уж народ взбунтовался и стал думать, как от такой беды избавиться. Ну и, как обычно бывает в хороших сказках, нашелся один смекалистый простолюдин – сапожник, который набил овечью шкуру серой и подбросил под пещеру дракона. Тот в еде разборчивым не был, слопал ни глядя, стало у него изнутри все жечь, побежал он (или полетел) к Висле и стал пить, пока не лопнул. Вот такая поучительная история (смотри, что ешь!).
Так вот, на мой взгляд, памятник вообще-то сапожнику ставить надо было. Но то ли люди попались сердобольные и жаль им обманутую убиенную животинку стало, то ли вдохновились они идеями Даррелла о сохранении всех представителей дикой природы, какой бы скверный характер и желудочные пристрастия они не имели, только поставили монумент они именно дракону. Вот так, из кожи вон лезь, пытайся войти в историю, а лавры и почести – другим!
Потом нас повели на сам Вавель, где мы осмотрели замок и зашли погреться (пардон! насладиться убранством) в кафедральный собор. Там как раз шла служба, и было очень много молодежи в рясах. Периодическое упоминание «альма-матер» натолкнуло меня на мысль о каком-нибудь студенческом посвящении.
Оттуда мы направились в старую часть города со знаменитым Мариацким костелом, в башне которого каждый час трубит музыкант в четыре стороны света.
Об этом тоже есть легенда. В стародавние времена решили как-то на город напасть турки, причем на ночь глядя. Уж, не знаю, что там трубач делал в такое время суток на башне: страдал ли бессонницей или, будучи натурой романтичной, любовался звездами… Суть не в этом! Заметил он турецких завоевателей и затрубил, разбудив город. Но вражеская стрела пробила горло трубача и оборвалась его героическая песня. В память о том событии и теперь мелодия, которую новоявленный трубач играет в четыре стороны света из башни Мариацкого костела, прерывается.
После окончания мелодии мы дружно покричали трубачу и помахали ему, он открыл форточку и помахал в ответ. Такая традиция.
Ирена сказала, что тот, кто не отдал таких почестей трубачу, считай, что не был в Кракове. А сколько раз трубач помахал в ответ, столько раз вернешься в этот город.
Так, что мы в Кракове были и пару раз точно вернемся.
Потом мы посетили университет, где училось много известных людей, включая Николая Коперника. Сейчас там обучение не проходит, и его старинное здание представляет собой музей.
Затем, наконец, Ирена показала нам обещанное недорогое кафе (хотя некоторые уже давно разошлись по таковым) неподалеку от университета, где мы очень мило отобедали.
В оставшиеся полчаса до отправления автобуса, мы под руководством Вероники, которая бывала в Кракове ранее, бегали осматривать оборонительные сооружения Барбакана со старинной крепостной стеной, увешанной многочисленными картинами, и воротами в город.
Впереди у нас была бешеная туча километров до границы, при преодолении которых нас помучили самым величайшим из злых изобретений человечества – телевизором. Наиболее безобидным из бесконечной череды фильмов был «Шрек». Затем нам показали нудный философский фильм с претензией на гениальность идеи о том, нужно ли заводить детей в молодом возрасте или стоит подождать (для горнолыжной туристической поездки это было более, чем актуально!), пытаясь вселить в нас веру, что нужно сидеть дома и рожать детей, а не ездить по Европе автобусными турами. И, наконец, пассажиры в сотый раз посмеялись над шутками советского кино «Иван Васильевич меняет профессию», а я мучилась отсутствием плеера, который обычно беру с собой ради таких тяжелых случаев.
Границу на этот раз мы преодолели весьма быстро и незаметно, поскольку я ее проспала. Очнулась уже в Бресте, когда до отхода нашего ночного поезда оставалось несколько минут.
А на утро (которое началось где-то в обед), едва продрав глаза, мы увидели как за окошком под хмурым свинцовым небом тянутся бескрайние зимние поля, окаймленные черной полоской леса.
Нигде во дворах проносящихся мимо домов не стояли украшенные елочки, а горизонт не заслоняли устремлявшиеся вверх заснеженные вершины гор.
Поезд уносил нас все дальше от той зимней красивой сказки, в которой нам довелось побывать.
До свидания, Закопане! Надеемся еще вернуться в твою неповторимую атмосферу праздника и тогда-то уж точно освоить все трассы твоих гордых и непокоренных гор!!!